Рихтер Святослав Теофилович родился 20 марта 1915 года в Житомире. 

Отец Теофила Дмитриевича Рихтер  был настройщиком пианино и музыкантом, а потому и Теофил стал музыкантом.

Показав выдающиеся музыкальные способности, Теофил отправился учиться в Венскую консерваторию, где обучался в 1893−1900 годах. Затем он возвращается в Житомир и работает до 1916 года в Музыкальном училище.

В Житомире Рихтер женится на русской девушке, дочери житомирского помещика Анне Павловне Москалёвой. 20 марта 1915 года родился сын Святослав. С трехлетнего возраста мать, а потом отец обучают Светика музыке.

В 1916 году семья переезжает в Одессу, где Теофил Рихтер становится органистом в лютеранской кирхе, ему предоставляется квартира в доме служителей кирхи. Параллельно Теофил Рихтер преподавал в консерватории общее фортепиано. По мнению коллег, он занимал из-за своей скромности «место ниже, чем того заслуживал».

В 1925—1926 годах, когда уже подрастает его сын, «общественность» ему вменяет в вину, что он — «работник культа». «Такие люди не имеют права воспитывать советскую молодёжь». Несмотря на протесты пастора кирхи Шеллинга, Рихтер перестаёт работать в кирхе и становится «артистом оркестра» Оперного театра. Именно в это время театр приобрёл небольшой орган, на котором Рихтер исполняет органные партии. Для содержания семьи Рихтер давал также частные уроки.

После начала Великой Отечественной войны, в августе 1941 года Т. Д. Рихтер был арестован по ст. 54-1а УК УССР. Ему вменялись в преступление посещения немецкого консульства, которые происходили в 1932—36 годах. Был приговорен к высшей мере наказания — расстрелу с конфискацией имущества. Приговор был приведен в исполнение 6 октября 1941 года. Реабилитирован посмертно в феврале 1962 года.

Святослав Рихтер исполняет вальс "Старая Вена", написанный его отцом, Теофилом Рихтер. Это было 1 января 1988 года.

Итак, Святослав Теофилович Рихтер родился в Житомире (Украина) в семье обрусевших немцев. Мать его, Анна Москалева была дворянкой. Она была моложе Теофила на 20 лет. 

В 1916-м молодой отец получил приглашение в Одессу - органистом местной лютеранской кирхи. Павла. «Я в этот момент заболел тифом, - вспоминал позднее Рихтер, - и меня нельзя было везти в Одессу». Теофил уехал в приморский город один. Но так получилось, что и он заболел тифом, поэтому Анна, оставив сына на попечении своих родственников, отправилась в Одессу спасать мужа. «Я остался в Житомире у тети Мэри, - рассказывал Рихтер, - и увидел маму только через четыре года».

С Одесской Кирхой тесно связано имя отца великого пианиста Святослава Рихтера – Теофила Даниловича.
Жили Рихтеры в Одессе в пасторском доме на улице Нежинская, 32.

Семья соединилась в Одессе лишь в начале 20-х годов. Святослав  учился играть на произведениях Шопена В доме Рихтеров стояла фисгармония и часто звучала музыка. Отец, как ни странно, не давал сыну систематических уроков музыки, однако следил за его музыкальным развитием. «Я часто спрашивал папу о тех или иных произведения, - рассказывал пианист, - и получал ценные советы. Лет в 8-9, я начал играть. Никогда не играл гаммы - сразу начал учить первый ноктюрн Шопена ...

Отец был в шоке, а мама говорила: пусть занимается, как хочет, и я играл все, что хотел: "Тангейзера", "Лоэнгрина" »... Первые опусы сына записаны рукой отца« Вечер в горах »,« Утренние птички » , «Сон».

Святослав Рихтер с родителями и родственниками

Свой первый концерт юный Рихтер дал 19 февраля 1934 года в Одессе, исполнив ряд трудных произведений Ф.Шопена. В 15 лет Рихтер начал аккомпанировать в сборных концертах, ездил по клубам, три года работал во дворце моряков, а затем его взяли в оперу. В Оперном театре Рихтер был сначала репетитором балета, а затем - концертмейстером. Однако он мечтал стать дирижером, и работать с оркестром. И такая возможность вскоре появилась.

В 1937 году в Одесскую консерваторию приехал принимать госэкзамены знаменитый пианист и педагог Генрих Нейгауз. Его попросили прослушать юного концертмейстера Оперного театра. Через 15 минут после того, как Рихтер начал играть, Нейгауз предложил Святославу поступать в него в Московскую консерваторию. Так 22-летний музыкант оказался в Москве - городе, с которым будет связана вся его дальнейшая жизнь.

Московский дебют Рихтера состоялся в 1940 году, когда он первым после автора сыграл Шестую фортепианную сонату С.С.Прокофьева. В 1941 году его отец был репрессирован как немецкий шпион, мать Рихтера – Анна Павловна (1892-1963) – вынуждена была эмигрировать в Германию и была лишена возможности не только видеться с сыном, но и переписываться с ним. Во время Великой Отечественной войны Рихтер вел активную концертную деятельность, выступал в Москве, гастролировал по другим городам СССР, играл в блокадном Ленинграде. В 1945 году Рихтер был удостоен первой премии на Всесоюзном конкурсе музыкантов-исполнителей (другая первая премия досталась М.Л.Ростроповичу). С 1945 года начал выступать, кроме сольных концертов, в ансамбле с певицей Ниной Львовной Дорлиак (1908-1998), которая стала его постоянным музыкальным партнером и спутником жизни. В 1947 году получил диплом Московской консерватории. В 1955 году ему было присвоено звание «Народный артист РСФСР», в 1961 году – звание «Народный артист СССР».Выступления Рихтера пользовались огромным успехом (Г.Г.Нейгауз прямо называл своего ученика «гением»; Д.Д.Шостакович говорил о нем как об «экстраординарном явлении» – помимо прочего, пианист обладал «фотографической памятью», мгновенно выучивал новые произведения и великолепно читал с листа оркестровые партитуры, в том числе только что созданные). В 1960 году Рихтер выступил с концертами в Хельсинки, Чикаго и Нью-Йорке, и вскоре стал необычайно популярным на Западе. Однако пианист вовсе не был склонен вести жизнь странствующего виртуоза: необычайно серьезный и глубокий музыкант, Рихтер предпочитал постоянную работу над совершенствованием своего мастерства и расширением репертуара. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 марта 1975 года Рихтеру Святославу Теофиловичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот» (№ 16554). С.Т.Рихтер – инициатор ежегодного летнего фестиваля Музыкальные празднества в Турени (проводятся с 1964 года в помещении средневекового амбара в Меле близ Тура, Франция) и ежегодного зимнего фестиваля «Декабрьские вечера» (проводится с 1980 года в московском Музее изобразительных искусств имени А.С.Пушкина). Последние публичные выступления Рихтера состоялись в 1994 году. В сознании нескольких поколений отечественных музыкантов и любителей Рихтер запечатлелся не просто как пианист, пусть даже очень крупный, но как носитель высочайшего артистического и нравственного авторитета, олицетворение современного универсального музыканта-просветителя. Репертуар Рихтера включал музыку разных эпох, от И.С.Баха и Г.Ф.Генделя до И.Ф.Стравинского, П.Хиндемита, Б.Бриттена и Д.Гершвина. Его высшие исполнительские достижения связаны с творчеством Й.Гайдна, Л.Бетховена, Ф.Шуберта и других романтиков, М.П.Мусоргского, К.Дебюсси, Б.Бартока, С.С.Прокофьева (который посвятил Рихтеру свою Девятую сонату), Д.Д.Шостаковича. Искусство Рихтера, одушевленное стремлением к точной передаче композиторского замысла, характеризовалось фантастическим богатством пианистических красок, ярко выраженным волевым началом и исключительной духовной силой. Рихтер был не только выдающимся солистом, но и уникальным ансамблистом; среди его партнеров – певцы Д.Фишер-Дискау и П.Шрайер, инструменталисты Д.Ойстрах, М.Л.Ростропович, российские музыканты более молодого поколения, в том числе О.М.Каган, Н.Г.Гутман и Ю.А.Башмет,

видевшие в Рихтере своего наставника. Пианистический стиль Рихтера можно в целом охарактеризовать какмощный, мужественный, в высшей степени сосредоточенный, чуждый внешнего блеска; всякий раз его манера соответствовала стилю исполняемой им музыки. Он сделал много записей, причем лучшие из них – записи непосредственно с концертов. Последний концерт пианиста состоялся в марте 1995 года в городе Любек (Германия). В последние годы жил в Париже, а незадолго до кончины – 6 июля 1997 года – возвратился домой, в Россию. Скончался 1 августа 1997 года в Москве от сердечного приступа, на 83-м году жизни. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве. Награжден советскими тремя орденами Ленина (19 марта 1965, 20 марта 1975, 20 марта 1985), орденом Октябрьской Революции (1980), российским орденом «За заслуги перед Отечеством» 3-й степени (17 марта 1995), другими орденами и медалями, а также орденами и медалями иностранных государств, в том числе французским орденом «За заслуги в области литературы и искусства» (1985). Лауреат Ленинской премии (1961), Сталинской премии 1-й степени (1949), Государственной премии РСФСР (1987), премии «Грэмми» (1960), премии Роберта Шумана (1968), премии Леони Соннинг (1986). Почетный доктор Страсбургского университета (1977), Почетный доктор Оксфордского университета (1992).

Рихтер не только музыкант, но и талантливейший художник, он много рисовал и писал, никогда не учившись профессионально. Некоторые из наших лучших старых художников говорили, что если бы Рихтер посвятил свою жизнь живописи, то достиг бы в ней того же, той же высоты, какую он достиг в области пианизма. Художник и друг музы­канта Анна Ивановна Трояновская говорила: «Рисовал он исключительно по впечатлению и по памяти: у него были какие-то словно выработанные понятия о пространстве, об удалении, о перспективе, а чувство тона и цвета было просто исключитель­ным. Но самое удивительное в нем — это инстинкт движения. Это, вероятно, как раз и должно быть свойственно музыканту... Память у него была фено­менальная. И воображение тоже. Совершенно ясно, что без невероятного воображения он не смог бы представить себе мысль композитора, над вещью ко­торого он работает».

С.Рихтер. Улица в Пекине.

 Женой великого пианиста Святослава Рихтера была Нина Дорлиак, это общеизвестно. Но мало кто знает, что всю жизнь рядом с ним была удивительная женщина Вера Прохорова, благословившая его на брак с Дорлиак.
Дочь последнего владельца Трехгорной мануфактуры Вера Прохорова встретила свою любовь в 1937 году, когда ей было 19 лет. И до самой смерти на протяжении 75 лет она была верна этому чувству. Она не захотела ни за кого другого выходить замуж. Не захотела иметь детей. Ее единственной любовью был Святослав Рихтер.  По телеканалу "Культура" в 2013 году показали фильм "Свет мой и чужой" об этой тайной любви.

Недавно появилась книга Веры Прохоровой «Четыре друга на фоне столетия». Она писала свои мемуары всю жизнь. Это удивительная книга, написанная самым близким другом Святослава Теофиловича Рихтера. Они познакомились в 1937 году, когда Рихтер приехал к Г.Нейгаузу поступать в Московскую консерваторию. Нейгауз прописал Рихтера к себе, а жена Нейгауза была родной теткой Веры Прохоровой, которой было всего 17 лет, когда между ними при первой встрече пробежала искра любви, но прожил свою жизнь Рихтер с певицей Ниной Дорлиак, которая была много старше Рихтера, но любил он всю жизнь только свою маму и Веру Прохорову. Удивительная книга. В этой книге много действующих лиц: Борис Пастернак и Михаил Булгаков, Константин Станиславский и Марина Цветаева, знаменитый профессор Московской консерватории Генрих Нейгауз и сталинский нарком Ежов, Юрий Нагибин и Белла Ахмадулина, художники Валентин Серов и Роберт Фальк, академик Андрей Сахаров и министр культуры Екатерина Фурцева и многие другие - великие и не очень - персонажи. Она читается на одном дыхании. 

Я процитирую Вам несколько страниц из этой книги самого близкого друга С.Т.Рихтера.

"В 1937 году Слава приехал из Одессы в Москву поступать в консерваторию к Генриху Нейгаузу. Хотя Светик нигде не учился (только дома отец занимался с ним), Нейгауз сказал: «Это ученик, которого я ждал всю жизнь». Потом Генрих Густавович в одном из писем напишет: «Рихтер — гениальный человек. Добрый, самоотверженный, деликатный и способный чувствовать боль и сострадание».

И Слава начал учиться в консерватории. Поначалу жил у друзей, а потом его прописали у Нейгауза, и он перебрался туда.

Родители его остались в Одессе.

Отец был на 20 лет старше матери. Слава рассказывал, что тот был замечательным музыкантом, играл на органе и даже сам что-то сочинял. Преподавал в консерватории и играл в кирхе.

Мать его была русской — Анна Павловна Москалева. Очень красивая женщина каренинского типа — полноватая, с грациозными движениями. Была абсолютно рыжей. Когда ее спрашивали, чем она красит волосы, Анна Павловна подзывала Славу, и он выбегал «красненький, как апельсинчик».

Если отец был от него, может быть, несколько далек, то мать была для Славы всем. Она очень хорошо готовила и замечательно шила. Семья в основном и жила на деньги, которые своим мастерством зарабатывала Анна Павловна. Утром она шила, днем убиралась и готовила, а вечером снимала халат, надевала платье, причесывалась и принимала гостей.

Среди друзей дома был некий Сергей Дмитриевич Кондратьев. Это был человек, внешне очень похожий на Ленина. Инвалид, который мог передвигаться только по квартире. Обеды ему приносила Анна Павловна. Кондратьев был музыкантом-теоретиком и занимался с Рихтером. Слава рассказывал, что этого человека, давшего ему очень много в смысле теории музыки, он не выносил.

Славу раздражала его слащавость. Кондратьев, например, писал Свете в Москву: «Дорогой Славонька! Сейчас у нас зимушка-зима, морозушко постукивает своей ледяной палочкой. Уж до чего хороша русская зимушка, разве сравнишь ее с заморской!»

23 июня 1941 года Слава должен был лететь в Одессу. Из-за того, что началась война, все рейсы были отменены. Но несколько писем от матери Светик получить успел. Анна Павловна писала, что у папы все нормально, а она ходит к Сергею Дмитриевичу и думает перевезти его к ним, так как передвигаться по Одессе с каждым днем становится все сложнее. Светик восхищался мамой: «Она по 20 км проходит, чтобы ухаживать за больным».

Потом Одессу захватили немцы, и переписка прекратилась.

Все это время Светик рассказывал о маме, мечтал, как она приедет к нему в гости. Когда мы готовили картофельные очистки — другой еды не было, — он говорил: «Вкусно получается. Но мама приедет и научит вас готовить еще вкуснее».

* * *

Хотя время было голодное, когда Светик возвращался с выступлений на фронте, то каждый раз привозил консервы, и мы устраивали настоящие пиршества. Соседи удивлялись тому, что у нас происходит: раздаются крики «Бей! Режь!» А это Светик кричал: «Пей! Ешь!»

Мало того, Светик как-то воскликнул: «Как скучно мы живем!» — и предложил устроить домашний спектакль.

Мы разыграли с ним сцену из «Войны и мира», в которой Пьер Безухов узнает, что Элен ему неверна и в гневе бросает в нее чем-то тяжелым. Я играла Элен. После представления Светик похвалил меня: «Как здорово у тебя получилось! Ты так естественно пригнулась». А что мне оставалось делать, когда у меня над головой просвистела огромная партитура Вагнера!

Потом Светик стал раздумывать, как обыграть «Времена года» Чайковского. Выбрав «Подснежник», попросил дать ему белую простыню. А когда ему отказали — война же, не до стирок — и дали уже пожелтевшую, он не расстроился: «Ну и ладно, пусть будет как будто мартовский снег».

Мы каждый день ждали, что его могут арестовать и до пяти утра не ложились спать и читали. Ведь узнать его новый адрес НКВД не составило бы никакого труда. Но, наверное, им было не до этого или просто лень. А мы за это время успели столько прочесть — и Шекспира, и Ибсена, и Мольера.

Все эти годы Светик жил надеждой встречи с родителями.

Мама была для него всем. «Я только скажу, а мама уже смеется. Я только подумаю, а мама уже улыбается», — говорил он.

Анна Павловна была ему и подругой, и советчиком, и основой нравственности.

До войны она приезжала в Москву и обворожила нас всех — и молодых, и взрослых. Мы все стали писать ей письма.

Одна из знакомых девушек Славы написала Анне Павловне, что Рихтер не вернул ей книгу. И добавила, что, наверное, «все таланты таковы». Анна Павловна тут же прислала сыну письмо: «Как стыдно тебе будет, если тебя станут ценить только как талант. Человек и талант — разные вещи. И негодяй может быть талантлив».

Вот такими у них были отношения.

Неудивительно, что мы все находились под обаянием ожидания встречи с Анной Павловной.

Когда Одессу освободили, туда поехал знакомый Светика, инженер по профессии, который должен был оценить состояние города. Через него Светик передал матери письмо, мы тоже написали ей.

Это было в апреле. Святослав уехал на гастроли, а мы ждали возвращения этого знакомого инженера. Уже прошел срок, когда он должен был вернуться, а у нас мужчина так и не появился. Тогда я сама поехала к нему за город. Отыскала его дом, вижу, он на огороде что-то делает. И такое у меня появилось предчувствие, что лучше бы мне к нему не подходить. Но я отогнала эти мысли. «Плохие новости, — встретил меня мужчина. — Отца Светика расстреляли. А Анна Павловна, выйдя замуж за Кондратьева, ушла с немцами».

Оказалось, что этот Кондратьев был до революции большим человеком и его настоящая фамилия чуть ли не Бенкендорф. В 1918 году при помощи дирижера Большого театра Голованова и его жены певицы Неждановой ему удалось поменять паспорт и стать Кондратьевым. Больше двадцати лет он притворялся инвалидом. А мать, которой так восхищался Светик, имела с ним роман. И в конце концов даже перевезла его к себе. Получилось, что ходила Анна Павловна не к больному товарищу, а к возлюбленному. И предала и мужа, и сына. Она ведь отдала мужа на смерть. Светик рассказывал: «Это не доказано, но говорят, что сам Кондратьев на отца и донес».

За неделю перед сдачей Одессы родителям Рихтера предложили эвакуироваться. Но поскольку Кондратьева с ними не брали, Анна Павловна уезжать отказалась. Тем самым подписав мужу смертный приговор. Если немец Рихтер не хочет уезжать накануне сдачи Одессы, вывод напрашивался один: он ждет фашистов. Отца Святослава арестовали, погрузили с другими одесскими немцами на баржу и утопили в море.

«Папе и маме предложили эвакуироваться, — рассказывал потом Светик. — Но Кондратьева не брали. И мама отказалась. Я думаю, что папа все понял».

Когда в город вошли немцы, Кондратьев обнародовал, кто он на самом деле. Более того, женился на Анне Павловне и взял ее фамилию. Когда много лет спустя Светик приехал к матери в Германию и увидел на дверной дощечке надпись «С. Рихтер», ему стало дурно. «Я не мог понять, при чем здесь я, — рассказывал он мне. — И только потом догадался, что „С“ — это „Сергей“».

Светику за границей часто говорили: «Мы видели вашего отца». Он отвечал: «Мой отец был расстрелян». Вот так…

По дороге из Тбилиси, где он гастролировал, Светик остановился в Киеве у своей знакомой, жены знаменитого глазного врача Филатова, и она ему все рассказала о судьбе родителей.

Она была ближайшим другом его отца. Сперанская ее фамилия. «Я не могла себе представить, чтобы человек на моих глазах мог так измениться, — вспоминала она потом. — Он начал таять, похудел, рухнул на диван и зарыдал. Я всю ночь просидела с ним».

Когда мы с сестрой встречали Славу на вокзале, у него было абсолютно больное лицо. Он вышел из вагона, словно выпал, и сказал: «Випа, я все знаю».

До 1960-го года эту тему мы не трогали…

В итоге долгих разговоров мы со Светиком решили, что все дело было в гипнозе. Ведь у Анны Павловны произошло полное изменение личности.

То, что на нее мог подействовать гипноз, говорит один эпизод. Она сама рассказывала мне, как молоденькой девушкой из Житомира, где тогда жила, поехала навестить в соседний городок свою подругу. Во время обратного пути в купе напротив нее сидел молодой человек, интеллигентный, с интересным лицом, обычно одетый, средних лет. И пристально на нее смотрел.

«И вдруг я поняла, — говорила Анна Павловна, — что он мне дает какие-то указания. Поезд замедлил ход, мы подъезжали к станции перед Житомиром. Мужчина встал с места, и я тоже встала и пошла за ним. Я чувствовала, что просто не могу не идти. Мы вышли в тамбур. И в это время из соседнего купе появилась моя приятельница и обратилась ко мне: „Аня, ты с ума сошла! Житомир же следующая станция!“ Я повернулась в ее сторону, а этот человек как в воздухе растаял, и больше я его не видела. Поезд тем временем отправился дальше».

Потом, когда после всего произошедшего мы с сестрой были в Одессе, то встретились с подругой Анны Павловны. «Она всю войну ждала Светика, — рассказала нам эта женщина. — Но когда немцы уходили, она пришла ко мне с маленьким чемоданом, совершенно бледная, глядела куда-то вдаль и говорила: „Я ухожу“.»

Подруга пыталась ее образумить, но Анна Павловна стояла на своем: «Я ухожу».

Святослав Рихтер со своей женой Ниной Дорлиак.

* * *

1 августа 1997 года ушел из жизни великий пианист Святослав Рихтер

«Для многих людей моего поколения Святослав Рихтер олицетворяет некую вершину, где реальность музыки уже становится историей. Никакие соображения, что Рихтер – наш современник, не могут ни на секунду сделать его привычным: Рихтер уже десятилетия стоит в одном ряду с такими фигурами, как Шопен, Паганини, Лист, Рахманинов, Шаляпин; он – соединительное звено между настоящим и вечностью», - писал Альфред Шнитке.